Когда впереди показалось открытое пространство, я понял — это поверхность. Я почти не видел солнца и деревьев, но чувствовал формы мира. Мой единственный глаз настолько херовый, что его наличие не сильно спасало.

Внизу «прощупался» глубокий разлом, а вокруг — дикие леса. Локатор работал на несколько километров, но места мне были неизвестны. Подул ветер, подламывая непривыкшие крылья. Я полетел вниз и чуть не разбился, взяв себя под контроль у самой земли.

Отсчет пошел.

Одна секунда здесь равняется трем там, внизу.

Я полетал, сканируя все вокруг. Через час стал паниковать, что заблудился, но наконец-то прощупал знакомые тропы. Хм, тут не так близко к Гашарту, как я думал.

Так, понятно. Мне почти одинаково добираться как до цитадели, так и до Серпа. В Гашарте какие-то проблемы. Так мне сказала Итерна. А в Серпе орки прибили разведчиков, и вряд ли это останется незамеченным.

Как бы мне не хотелось в цитадель, Серп на грани уничтожения. Значит, выбор очевиден.

Я повернул на юг, взлетел чуть выше крон, где ветер не такой сильный и «поддал газу». Как же жаль, что я не вижу местных красот…

Ипать, как хорошо…

Хоть я и мохнатый слепой колобок, но сейчас чувствую себя счастливым.

Ветерок, прохлада леса, сильный запах хвои, мир, полный чудес и загадок. Сколько я еще не знаю, сколько не понял и сколько передо мной возможностей, а?

Жизнь кипит и…

Локатор засек формы реки, скалы, частокола, общинного дома и достроенной кузни. Потом звук. Детский басистый смех, матерящиеся орки. О! Слышу женские возмущения. Я уже начал забывать голос Катарсии. В первый раз за долгое время я почувствовал такое сильное облегчение. Они живы…

Остановился, завис в воздухе.

Тэк-с, надо еще разок размять странный язык:

— Карл Клару у речки раком…

О, нормалёк! Голос почти мой. Только хрипловато.

Решил «подкрасться» незаметно. С южной стороны, где река прилегает к скале, образуя природную защиту от врага.

Подлетел. Шум и гам усилился. Похоже, в поселении нешуточный бунт. Ну ясно. Когда главный герой возвращается домой, всегда должно что-то происходить. Чтобы жизнь сказкой не казалась.

Интенсивно махая крыльями, я затаился, прислушался мохнатыми ушами. Локаторы просканировали формы горланящих.

Ага, Катарсия спорит с Улук-Ураем, а Бом и Гым ржут.

Слышу ученую эльфийку:

—…уходить прямо сейчас. Да. Быстрее! Вы не понимаете? Я уже сто раз говорила. Нет, сто семнадцать раз. О чем вы думаете вообще? Глупенькие, зелененькие…

— Лягухи! — рыгнул Гым.

— Камни, — закивал Бом.

Какой-то орченок засмеялся басом бойца ММА в супертяжелом весе.

— Лягухи? Ну даешь, дармак Гым!

Теперь заговорил Улук-Урай:

— Я давно решил, что мы останемся здесь до самого конца, эльфийка Катарсия. И примем бой с благословения предков. Если молодой вождь жив, то он вернется сюда.

Подбежала Лоли с лицом пропитого троля-бодибилдера:

— Эльфка наглый. Давайте ломать ей кости. Сильный вождь нет. Мясо эльфа есть!

Кто-то в толпе согласно рявкнул:

— Да! Смерть эльфам!

— Тихо! — гаркнул первый шаман.

Плохо дело. Похоже тут цветут расовые недовольства и голодные бунты. Катя словно и не обращала на все это внимания. Смелая. Для аристократки.

— Он пропал. Или сбежал. Надоели вы ему. И я его понимаю. Какой ему смысл с вами возиться? Сам подумай. Он пошел к великому древу или, может, в пустыни Мора. А может, за великий обрыв? Вам пора думать самостоятельно. И завтра я ухожу, ясно? Меня здесь ничего больше не держит.

Братья загоготали. Улук-Урай поднял руку, заставляя их замолкнуть.

— Я не смогу тебя отпустить, эльфийка Катарсия. Молодой вождь велел нам не спускать с тебя глаз. И, клянусь предками, каждый орк с честью исполнит его волю.

— Что? — возмутилась эльфийка. Из ее кожи стала проступать голубая сила. — Я пленница что ли? Ах вы зеленые…

—…камни… — буркнул какой-то орк.

Эльфийка не стала спорить.

— Камни, точно. Самые настоящие. Я аристократка и…

— Бывшая аристократка, — поправил шаман.

— Это неважно! Усик! Драник! Собирайтесь! Мы уходим. Если будете мешать, то пожалеете, зеленые камни. Мне надоело здесь сидеть. Если вы хотите умереть, не вмешивайте в это меня. Ясно? Понятно? Уберите лапы! Драник!

Бом и Гым подхватили эльфийку за руки, а зеленый гоблин Драник уже несся на помощь хозяйке, раздувая огромное пузо. У-у-у-у, что сейчас будет!

Что ж.

Думали, я мертв?

Думали, всё?!

А?

А?!

Великий Школьник вернулся!

Игры кончились.

Над Серпом раздался рёв:

— ОРДА-А-А-А!!!

Тишина стала звенеть в ушах.

Все посчитали, что им показалось. Сначала никто не двигался, потом головы стали вращаться. Но никто ничего не увидел. Тишину прервал первый шаман клана Зеленые Анаконды, Улук-Урай:

— Вождь… вернулся…

Он смотрел вверх. Сотня голов следом уставились в небо.

В воздухе снова взревело:

— Я ВЕРНУЛСЯ ИЗ ПРЕИСПОДНЕЙ САМОГО АСМОДЕЯ!!!

— Кто это говорит?! — послышался напряженный голос Дрына. — Это вождь?! Но где? Я не вижу!

— Там…

Кто-то тыкнул пальцем в сторону зависшей над землей птицы.

— ЧТОБЫ СООБЩИТЬ ВАМ!!!

Орки замерли. Незнакомые ранее ощущения овладели ими.

— МЫ ВСЁ ЗАБЫЛИ!!!

Многие перевели взгляд на первого шамана. Тот смотрел на птицу с непроницаемым лицом.

— НО МЫ ВСПОМНИМ!!!

Недоумение.

— МЫ ВСПОМНИМ!!! — разнесся голос великого вождя.

Но что они забыли?

— ВСПОМНИМ!!!

Никто не заметил силу объявшую Серп.

Но именно с этого дня орки не могли избавиться от странной и назойливой мысли. Каждую ночь они засыпали чуть позже, вспоминая, что же они забыли.

И не могли вспомнить.

В последствии никто и никогда не поднимал эту тему.

У-у.

У-у-у.

У-у-у-у-у-у!

У-у-у-у-у-у-у!!!

Я долго укал в мыслях. Еще бы! Я вообще-то обгадился, пока толкал речь. Точнее, не я, а организм, в котором я нахожусь. Контролировать неестественную для меня анатомию глорха непросто. Даже Блюмом с лапами было проще. Поэтому орущий на высоте шерстяной ком обгадил одного из орков, вглядывающегося в небо. Повезло, что в открытый рот не залетело. Вот было бы неудобно…

Орк яростно замахал кулаками на так удачно пролетающего мимо голубя. Хы-ы-ы, спасибо, бро, прикрыл.

В общем, гадящийся во время триумфального появления мохнатый вождь-колобок — ну-у-у, честно говоря, такое себе. Поэтому я распереживался о том, как херово предстал перед приспешниками и тупо забыл, что хотел сказать. Я же не совсем в теле всезапоминающего вампира. Тут все сложнее.

Короче, я вроде и успел подготовиться, но потом какнул на первом «мы вспомним!» и забылся от такой неожиданности. Ну… пришлось импровизировать на ходу и повторять одно и тоже.

Когда я закончил, то боялся спускаться. Прибьют еще.

Сначала было тихо. Зеленные массы молчали, задрав кверху головы. И я уже подумывал свалить и приступить к обдумыванию плана «Б».

Но…

— ВА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!

Тук! Тук! Тук!

Глотки ревели! Кулаки выбивали ребра, отдавая честь!

Че, серьезно?!

Тук! Тук! Тук!

У меня был хороший слух. Кто-то точно сломал себе кость, стуча по ребрам, но не обратил на это внимания, а снова заорал, выбивая удары.

Да что я такого сказал-то? Херню же какую-то!

…

Я спускался к бушующим Анакондам, не в силах понять… что не так со всеми, кто меня окружает?

Чем отличается переселение обычное от переселения вампирского? Мощностью. Вампир — это, ёпта, эволюция. Все, что у тебя было, становится лучше, сильнее, мощнее, магичнее. И какой маленькой ценой! Всего лишь превращаешься в безумную и лютососущую тварину с зубами саблезубой акулы.

Спускаясь, я понял, что мне осталось недолго. Точнее, глорху. В этой экосистеме, да еще и с вампирским переселением, он долго жить не планировал. Я метнулся к клетке с гоблинами, рискнул…